Шмяк какого-то кожистого непонятно чего, как-то немного охладил поток мыслей здоровяка. И махнув рукой на девицу, он поднял кусочек кожи, быстро его осмотрел и высоко-высоко поднял брови, после чего откинул ухо в сторону и пощупал место где оно должно было быть, и громко выдохнул.
«Да что творится?» И внимательно уставила на свою последнею руку, ожидая, что та тоже вот-вот отвалится, но она кажется все еще была на месте, правда возможно только пока. «Надо вылезать быстрее, эта еще тут стоит глазами хлопает! Чего надо? И вообще!» И следующая мысль была уже оформлена вполне таким громким вопросом.
- Эй! Рыжая ты кто? Чего глазищами хлопаешь? Ты бы мне помогла отодрать... – вот тут здоровяк увидел, как открылся очередной портал из него вывалилась очередная рыжая девка, которая тут же превратилась в летающий череп, а здоровяк, пронаблюдав за всем этим с довольно тупым выражением лица показал рукой за спину медноволосой. – Девка рыжая, сзади.
И переведя взгляд на женщину, стоящую перед собой, а точнее на ее волосы, тут замахал рукой.
- Ой ей! Нет! Не тебя, а там ту сзади, которая отодрать! Ай, проклятье. Ноги! Ноги! От пола отодрать, - при этом активно показывая рукой на обе свои ноги. – А там у тебя за спиной девка какая-то из портала вывалилась, просто она тоже рыжая.
И посмотрев за спину женщины, тяжело вздохнул и опустив плечи добавил, - Ну была, сейчас делась уже куда-то. А тебя, у меня и в мыслях не было, - и тут же хлопнул себя по лбу.
- То есть, не в том смысле, что ты страшная, мысль была, но другая, ну то есть по-другому.
Потом опять замер услышав в голове философские вопросы на тему бытия «Кто я? И Где?», решил что начинает потихоньку сходить с ума. И окончательно отчаявшись хоть что-то объяснить, просто указал на примёрзшие к полу ноги и сказал, и решил начать все сначала и по порядку, для начала надо было решить проблему с ногами.
- Просто помоги мне ноги ото, отлепить от пола, пока они у меня не отвалились или сюда не завалилась еще парочка рыжих девчонок в обнимку с говорящими книгами, преследующих летающие черепа верхом на рогатых демонах и погоняемые взводом инквизиторов.

Бушер

«Да, да, конечно… Интересно, куда же ты дела камни?»
Нира не видела, куда же спрятала драгоценные ключи Эскорца, но сумка была самым вероятным вариантом. Может, женщина ее всё же сбросит с плеч, когда придет время махать факелом? Мешается ведь! Можно, впрочем, попробовать и просто их стащить оттуда. Маленькая воровка неплохо умела избавлять людей от лишней поклажи, и дополнительная пара рук славно облегчит задачу. Да только вот Рене – не баба на базаре, а воительница, окруженная врагами, и уж наверняка не оставит без внимания любой подозрительный шум иль движение (даром что на восстающих мертвецов внимания что-то немного обращает). Нужно добыть их как-нибудь иначе. Уболтать? Приказать?
Поддерживая образ перепуганной барышни, Нира что-то кивнула невпопад, но женщина почти сразу рванула в коридор. Наконец-то, сподобилась! Услышав зов, магичка и правда собралась было пойти следом, проигнорировав на первый раз, что ее подзывают, точно собаку. Но едва некромантская сфера отпустила ее внимание, и Нира увидела, что происходит в коридоре, увидела толпу очнувшихся тел, продырявленного верзилу, увидела ничуть не смущенного отсутствием половины черепа эльфа-кадавра (где же его вопящий дух?), как тут же решила, что ей и тут хорошо.
- Сейчас? Вы что! Зашибете – не заметите! – ахнула магичка, оглядываясь в поисках укрытия получше. Она действительно хотела отсидеться, и книга цапнула за больное. Вдова поджала губы. Зачем макулатура так усиленно талдычит про это?
- Или где, - тихо согласилась рыжая, - Ты меня, наверное, с кем-то путаешь. Если бы я могла хоть что-то, то уже сделала бы.
«А может, 'Я просто жалобно складываю лапки и сдаюсь на милость судьбы?’»
Действительно, ну чего от нее хотели? Что, книженция, не почувствовала ты привкуса несмытой тьмы, пока трапезничала? Нира грустно посмотрела на свои руки, безуспешно пытаясь призвать потерянную магию.
«Будем честны: ты просрала свой дар»
Может, втайне от этого была даже спокойнее. Бессилие снимало ответственность. Не придется объясняться с Рене. Не будет резона стойко, лицом к лицу, встречать больную некромантку – гордость не грызет при побеге, если ты противнику не ровня.
«Почему он меня вообще оставил? Разве я сделала что-то дурное? Дурнее, чем обыкновенно?»
Сейчас, в Карлионисе, ей начинали вспоминаться когда-то уже услышанные в этом же городе слова.
- Тем же, чем и остальные силы в жрицах, они противоестественны и слишком мощны; а также селятся не в тех людях, некоторыми легко управлять, иные же могут разрушить мир даже силой Света.
- Ты – жрица жизни, но ты можешь эту жизнь и отобрать.
"Жрица жизни… Я же гхырова жрица жизни! Всей, мать её за ногу, жизни, возрождения и гибели, а не просто жрица света! Не блаженная послушница, не какая-то вшивая ангелица, чтобы выслуживаться перед придурошными высшими силами да чванливыми божками, и страшиться чихнуть не по их заповедям, чтоб не прогневить да недостойной не сделаться!
Я никогда не была его достойна. Я всегда была самой неподходящей, и в том всегда была главная суть! И свет меня слушался, вопреки потому, что я была вся такая самая неблагоприятная, врала, убивала, жрала детей - ему всегда было побоку! Пыталась убить из интереса ту девчонку – и проблем не знала. Черт возьми, в видении будущего я собственными руками заколола свою дочь! Есть ли поступок страшнее? А милому Светику всё нравилось! Семеро, даже у Арчера в моём теле получилось пару раз посветиться! Есть ли кто-то более далекий от праведности, чем эта жалкая гнида?!! Почему вдруг именно сейчас свет ни с того ни с сего занялся моей моралью, хотя я и не провинилась ни в чем?
Потому что бред всё это. Блеф и мозгоправство. Присцилла врала тебе про падение – нельзя пасть, если и не возвышался. Ей выгодно, чтобы ты подумала, будто теперь должна выслуживаться перед светом, как обычные маги, и выпрашивать у него подачки за хорошее поведение. Чтобы ты навсегда застала в тупиковом пути к бессмысленному просветлению, ведь она-то понимает, что я никогда я не смогу, не стану благой, кроткой и восхитительно справедливой защитницей сирых и убогих. Запутала и запугала, а ты и рада принять всё за чистую монету!»
В груди несуществующей изжогой булькала злость. На кого? На жреческую магию? На Присциллу? На себя? На всех разом.
«Монета. Это хороший образ. Две стороны моей силы не могут работать одновременно. Одна рука даёт. другая забиреат - но обе не хватаются одновременно. Свет не уживается вместе с тьмой. Почему на меня действуют эти глупые законы – опустим.
Но это не значит, что свет для меня вовек недоступен. Свет и тьма, день и ночь – две противоположные части одного целого, дые стороны одной монеты. Шулерской, допустим – перевернуть темной стороной вниз легче. Присцилла это сделала насильно, независимо от моих дум да моралей. Значит, такое насилие доступно и мне.
Ведь это не я служу Свету. Это Свет служит Мне»
Может, в ведьме не было светлой благости; но в ней жили упрямство, устремленность, неукротимость; разве не соответствовали они сути Жизни куда больше, чем инертная гуманность? Она со всей полнотой могла творить, пронимать, давать, отнимать, любить, созидать, желать, разрушать, ненавидеть, стремиться, страдать… Противостоять.
«Мне нужно лишь орудие. Верни же его! – повелела колдунья, - Та лёгкость, с которой подчинялась мне магия на болоте - она должна была быть направлена в иное русло? Быть может, ты оскорбился, что я не дала тогда Невесте Мертвых достойный отпор? Так неужели позволишь ей теперь загнать меня в угол? Нежизни восторжествовать над Жизнью? Вот так легко?»
Как кипящая вода стремится опрокинуть мешающуюся крышку, так и кипящая злость сейчас пыталась перевернуть метафорическую монету. Сместить с пьедестала тёмную сторону.
«Иль, может, твой план, дорогуша, в том, что вот когда я буду глядеть, как мой дорогой друг откинет копыта, когда все они там сдохнут, когда какой-нибудь мертвяк начнет жрать моё личико, то вот тогда-то гребаный светлый дар наконец снизойдет до того, чтоб соизволить спасти мою шкурку? Так это работает!? Не дождётесь!»

Ноги в отличии от самого наемника вдруг остановились, и здоровяк со всего разбегу ухнулся тушей о каменный пол, да так что на пару секунд вообще ничего не видел и не слышал.
А придя в себя, опираясь на оставшуюся руку приподнялся и увидел на полу кровавый след от своей собственной физиономии – нос, губы, кровавое пятно от лба, судя по всему вся морда была разбита после не самого удачного падения, а вдобавок еще и ноющая боль в носу, который видать тоже был в очередной раз сломан.
"Болит, проклятье, сильно болит. Хорошо, значит еще жив" Тряхнув головой перевел взгляд с кровавого отпечатка морды на полу, на свои собственные штаны, в которых явно появился какой-то новый инородный предмет.
- Да нет, ну нет жеж. – скривив недовольную гримасу проворчал здоровяк, вставая на колени и запуская руку в штаны.
- Да чтоб тебя, помет старого яка! Можешь начинать молить своих веслоухих богов о быстрой смерти, потому, что когда я да тебя доберусь, пекло покажется тебе яблоневым садом по сравнению с будущей не жизнью! – Буквально проревел наемник переводя взгляд со своего достоинства, сжатого в руке в сторону где был эльф, явно обвиняя именно Коэла во всех своих бедах.
Но на месте эльфа уже стояла какая-то девица при первом же взгляде на которую у наемника перед глазами появилось лицо старой гадалки. Когда-то давно, еще когда на теле наемника красовалось всего несколько шрамов и он помнил историю появления каждого из них, а руки еще помнили рукоять не только двуручного, но и кузнечного молота. Упившись в хлам в дорожном трактире Бушер отвалил несколько золотых старой бабке, чтобы та рассказала, как наемник умрет. И бабка внимательно, долго и пристально вглядываясь в глаза Бушера рассказала, что смерть придет к воину в виде прекрасной бабы с выдающейся грудью и круглой попой. Рассказала, что эта девица приласкает наемника как мужа, который давно не был дома и смерть придет к нему в ее объятьях.
В общем-то Бушер всегда верил в это предсказания, ну или хотел верить в него настолько, что иногда даже хотел умереть, чтоб увидеть эту обещанную бабу. А потому немного наклонив голову внимательно осмотрел стоявшую перед ним женщину вздохнул.
- А черт, значит обманула бабка, попа у тебя не такая уж и большая, да и глаза я надеялся, что будут побольше. Эххх.
И опустив взгляд обратно на свое отвалившееся достоинство кинул его под ноги девице. И еще раз внимательно ее осмотрев добавил.
- Хотя знаешь. Так даже лучше, ты намного красивее чем любая грудастая баба из борделя. Жаль только что ты малость опоздала. Потешить мое мужское достоинство у тебя уже не получится, - после чего наемник невольно засмеялся и добавил вытирая кровь со лба.
- Сейчас его разве, что в карман можно положить и с собой таскать.
И попытавшись подняться на ноги, с удивлением обнаружил. что ноги примерзли к полу от чего из груди послышалось тихо рычание.
- Та-ак, ну погоди девчина, обожди пару минут, мне еще надо этой веслоухой овчине, башку оторвать и засунуть в священные эльфийские закрома, из которых на мир он будет смотреть сквозь маленькую дырочку. А потом можешь делать со мной чего хочешь.
И подняв взгляд начал осматривать библиотеку в поисках эльфа при этом во все горло крикнув.
- Коэл! А ну ка… - Но не закончив свою очередную триаду уставился на высушенную тушку эльфа. – Вот гад! Опять помер! – искренне и почти даже обиженно сказал наемник переводя взгляд обратно на девицу.
- Это ты его? Ты! Зачем? Да! Он! Агрр! – снова прорычал Бушер, захлебываясь от количество накатившихся эмоций и сжимая ладонь в кулак. – Я! Я его убить хотел! Сам! Вот этими руками! Рукой! Да кто тебе? Ты! Ты! – и тут наемник замялся просто потому, что глядя на девку не мог подобрать ни одного подходящего для нее ругательство, кроме как безобидного детского обзывательства - "корова" или "коза" но даже они застряло в горле, встав поперек него колом.

Лёд крошился под ударами воронёной булавы, брызгал во все стороны осколками вперемешку с каплями. Есть, конечно, что-то неправильное в том, что она сейчас Голодный Факел Каерлан использует как таран. Но выбирать не приходится. Судя по тому, какой из коридора доносился грохот, соваться туда пока не следовало. Рене, правда, уделила момент тому, чтоб развернуться и скомандовать Нире:
- За угол спрячься, чтоб не прилетело чем-нибудь!
А прилететь ведь могло – отломанной рукой, расколотым черепом, или, в худшем случае, Шаоем.
Она попутно позволила себе наконец присмотреться к происходящему в библиотеке. Фигура Бушера скрывала от неё чей-то несравненно более мелкий силуэт. Рене прищурилась: уж не прядь ли длинных волос виднеется на тонком, задрапированном в чёрное плече? Всё верно; и волосы эти тускло поблескивают медью в сиянии священного пламени. Неужто рыжая?..
Инквизитор отвлеклась, чтобы сбить с краёв проделанного проёма пару острых выступов. И невовремя! В библиотеке что-то опять произошло; когда она вновь подняла глаза, она заметила, что там появился новый источник света. За каким-то предметом мебели.
«Где я? Что я такое?»
Она чуть не подпрыгнула. В следующий же миг к горлу подступила желчь. Она вспомнила, как чудовища в пустыне опутывали её разум липкими сетями, как заставляли её тело повиноваться их воле, как сломили её сопротивление, как будто не гордой леди-Инквизитором она была, а слабой и беззащитной девчушкой. Руки сами собой опустились, сознание захлестнула паника…
Захлестнула и ушла. Подобно волне, недостаточно пока что большой, чтобы нанести серьёзный урон. Рене закусила губу. «Спокойно. Деваться некуда. Бежать некуда. Действуй, пока ты ещё распоряжаешься сама собой».
Удостоверившись, что проём достаточно большой, и что края его лишены откровенно опасных углов, она шагнула в библиотеку, держа Факел наперевес.
- Бушер, - окликнула она. «Отойди», - чуть не добавила, но вспомнила, что он только что жаловался: мол, ноги от пола не отодрать. – Я тут.
И плавным движением скользнула вбок, обходя мужчину справа и заглядывая за его шкафоподобную тушу. Там обнаружилась девушка. Незнакомая. Очень странно одетая. По мнению Рене, так одевались либо актрисы, либо еретики. Эскорца решила дать загадочной даме шанс; в конце концов, появление из ниоткуда само по себе в Мистерии ничего не значило.
- Кто ты? Что тут делаешь? Даю тебе полминуты объясниться, - очень дружелюбно сообщила она рыжей, поигрывая Факелом.
Она, на самом деле, была уверена, что именно эта дама только что залезла к ней в голову. И ждала подтверждения. Малейшего. Больше-то на самом деле некому. Кстати, надо будет взглянуть, что это там всё же светится…

Кассий топал прям за Хо, прижимая крылышки к себе, и совсем затихнув. Он молчал, и только с ужасом вертел головой по сторонам, осматривая ужасные последствия бойни. Вокруг трупы, кровь, вонь, прекрасное место для домашнего питомца, с нежным складом ума. Он то и крови никогда не видел, а тут, прямо поля смертельной жатвы.
Хо притормозила, а Кассий не смотрел на неё в этот момент, и получилось так, что он уткнулся в её ногу, с тихим писком, сам того не ожидая. Эльфийка снова обращалась к нему, видимо спрашивала про самочувствие. Касся, тихим шёпотом, отвечал:
- Вяяя... - он посмотрел на свою спутницу, и постарался улыбнутся, хотя вышло это наверное не очень, кривая улыбка расплылась по его лицу, обнажая некоторые клыки - Касся хорошо! Касся не будет шуметь!
Его лицо снова приняло немного ошарашенное выражение, но судя по всему, до состояния шока Кассию ещё далеко, его просто одолевала брезгливость, и все эти запахи для чувствительного носа, были прямо тошнотворными. И благодаря своему зрению, Кассий заметил движение в окне не позже других, громким шепотом он позвал Хо, подпрыгивая на месте, и указывая крылом в сторону окна:
- Чужой! Чужой! - а как только рядом заклекотал Кихад, гарпия с ужасом посмотрела на него, и замерла. Огромный, страшный, зловонный прищелец с невероятно жуткой мордой, стоявший так близко, теперь ещё и издаёт такие звуки. Может он делал так и раньше, но Кассий старался не приближаться к нему, а тут... В голове гарпии пронеслась мысль, прикрикнуть да спрятаться под шумок, это всегда работало, но тут Хо, она же не даст его в обиду? Да и этот страшный здоровяк не смотрит на Кассия, он тоже смотрит на окно, где что-то промелькнуло. Значит, он пока не опасен. Или нет?
Ещё одна спутница обронила слово "питомец", и оно было прекрасно знакомо Кассию, а так как он не понимал сути болтовни, он подумал, что это было адресовано ему, ну, подразумевавшее его, или связанное с гарпией. Кассий, наконец двинулся, и пропищал:
- Кассий питомец! Хороший питомец! Хо-хо! Хозяйка! - он не смотрел на Хо в этот момент, он подпрыгивая произносил слова, стоя к ней спиной. Внезапно он остановился, и загрустил - Касся хочет домой... - но это было буквально на несколько секунд, импульсивность гарпии толкнула его опять что-то делать. Он хотел быть полезным, поэтому он припрыгал к эльфийке, и пропищал:
- Касся может глядеть сверху! Или слушать сверху! Что делать Кассе? - в этот раз улыбка на его лице, была куда более "нормальной", он даже отвлекся от созерцания Кихада и всех этих трупов. Гарпия, замерев, ждала ответа Хо.

- Гхыр!
Совсем не ожидавшая такой мгновенной кармы магичка дернулась в тщетной попытке высвободиться. Нет, оно конечно здорово, что тема с зажиманиями у стеночки у них так бурно развивается, но… что за ерунда? Красавчик обучен такому же фокусу? Не удивительно – и Нира его выучила ведь здесь же, в подвале. Но что за глупость, так прямо попугайничать? Ей-то для чародейства свободные руки не шибко нужны. Куда умнее было бы так обезвредить дренея.
Но тот всё равно с двух шагов промазал.
«Козёл косоглазый! Ослеп там что ли?!»
А может… Насурьмленные брови удивлённо поднялись. Красавчик что, правда магию зеркалит? Вот так просто? Она бы поняла, если б шар он огненный отразил, аль сглаз перенаправил, но телекинез? Ведьма фыркнула. Ну дела!
«Повторюша – дядя хрюша из помойного ведра,
Тебя кошка целовала, а собака родила!»
Магичка нетрезво хихикнула. Рубаха Рене, пусть и была рыжей велика, при задранных кверху руках открывала виды на грани фола. Книге так вообще лучше было бы упасть мордой вниз. Увы, хоть вдова О’Берн и была всего неделю назад крайне состоятельной дамой, ныне шёлк нательного белья ей был доступен лишь в виде иллюзии – и магичка поспешила наколдовать хотя бы ее.
А красавчик-то, едва лишился магической железки, заговорил так сладенько, ну точно и не собирался их только что прирезать. И все новости последние от после векового сна он знал, и жриц на раз-два угадывал! А у Ниры даже волосы чернотой перепачканы. Пахнет от нее не так, что ли?
«Аль на лбу кто подписал, а я и не приметила?»
От дальнейших слов лицо ведьмы странно застыло. Она не могла ответить – в мозгу горел собственный ментальный указ, болезненно пресекая эти противные думы. Нира скривилась. Она хотела отвернуться, закрыть глаза, не глядеть на рыжего, не думать – но не могла отвести глаз. И не потому, что мертвяк весь из себя такой красавчик, а потому, что для поддержания заклятия ведьма просто вынуждена была на него пялиться. Что за идиотский вопрос! Стала бы она с ним церемониться и просто к стеночке прижимать, если бы могла…
«Я не буду об этом думать!»
- Бхоор та вашар!* Что еще я кому должна дать, не подскажешь? – строптиво вскинула подбородок магичка, - Тебе-то какая забота?
«Небось прикидываешь, отблагодарит тебя хозяйка за мою голову щедро или очень щедро?»

Нира О’Берн.

Девушка со скрытой печалью посмотрела на призрака. Конечно же, то, что она пожелала, не было пределом её фантазий и желаний. Просто Лая понимала, что джин не даст ей переступить невидимую черту, которую самолично провел в их негласном договоре. Она и без того сомневалась, что Зюзик исполнит то, что она потребовала, а наглеть и лезть на рожон было сейчас не в её интересах, поскольку единственное, что удерживало её от шага в объятия огненной смерти - воля непредсказуемого создания, самодовольного и нежного. А обиды такого существа чреваты неприятными последствиями...
Джин среагировал моментально. Когда он воздел руки к пламени, Лая невольно вздрогнула, крепче прижав к груди маленький рыжий комочек, поскольку прямо на её глазах щит, сдерживавший яростные атаки огненной стихии, растворился, лопнув подобно огромному мыльному пузырю. К счастью, это не стало началом её печального конца, поскольку Зюзик выполнил свою часть сделки. Пламя не коснулось её тела, а начало медленно угасать. Нордийка обрадовалась было, решив, что сработал её первоначальный план, однако вскоре ей пришлось столкнуться с разочарованием, когда она поняла, что причина данного явления кроется не в ней и не в загадочном артефакте, который должен был появиться.
"Ну, кто бы сомневался..." - саркастически подумала девушка, покосившись на довольного джина, выбравшего тот вариант, который сам же ей и навязывал. - "По крайней мере, я жива..."
Вот только оставался вопрос, какой ценой. Внутренне сжавшись, Лая замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Раз все части тела были на месте, значит, Зюзик забрал либо что-то из её вещей, либо нечто неосязаемое. Ведомая данной мыслью, нордийка бегло оценила, всё ли на месте из того немного, что осталось при ней после расставания с Малышом, и пришла к выводу, что всё есть.
"Странно... Может, он забрал что-то из моего заплечного мешка?.." - гадала рыжеволосая, уже интересуясь у экнора, не почувствовал ли он чего-то необычного...
Тем временем пламя погасло окончательно, а их коварный знакомый исчез, оставив землю в пелене удушающего дыма. Лая поморщилась и, ухватившись за край плаща, прижала его к лицу, чувствуя, как начинает першить в горле. Сощурившись, она попыталась что-либо разглядеть вокруг, но тщетно.
"Надо выбираться отсюда..." - подумала она, делая несколько осторожных шагов в сторону. В тот же миг что-то зашевелилось у неё в другой руке, и по спине рыжеволосой скользнула неприятная волна мурашек. Застыв на месте, она словно впервые взглянула на доверчиво прижимающийся к ней пушистый комочек, о котором уже успела забыть.
"Точно, зверь Леандро!" - вспомнила она, глядя на животное чуть ли не с ужасом.
- Касси... - прошептала нордийка, не в силах избавиться о странного диссонанса поселившегося где-то глубоко внутри. Точнее, её поразило ощущение внезапной пустоты в ответ на произнесённое имя. Как будто должно было что-то произойти. Или случиться. Или возникнуть. Но девушка смотрела на сидящего в её окаменевших пальцах зверька и боролась с единственным желанием поставить его на землю, да вытереть ладонь о штанину. Поморщившись, она медленно вытянула руку с питомцем перед собой и брезгливо передёрнула плечами.
"Нет, Лая, ты обещала Лео, что принесёшь его обратно..." - настойчиво напомнила себе нордийка, и только это заставило её снова спрятать зверька под плащ, чтобы он не надышался. Она понимала, что не может вручить курчавому бездыханную тушку его животного со словами:"Зато из него получится неплохой воротник!". Как минимум, горе-спутник вряд ли оценит её шутку...
"Что за странное чувство..." - озадаченно подумала рыжеволосая, осторожно шагая туда, где, по её предположениям, в последний раз видела своих спутников, и стараясь, чтобы шевелящееся животное под плащом меньше соприкасалось с её телом.

Лая.